Улетел "по-английски"

В один из серых пасмурных дней мая улицу Козюкова всполошил пронзительный птичий крик. Две всклокоченные сороки беспокойно кружили над спиленным деревом больше получаса и жалобно, иногда переходя на плач, причитали на своем птичьем языке.

Рабочие коммунальной службы с самого утра завели кашляющие моторы своих бензопил. Они разрезали острыми лезвиями стволы, словно ножом кусок сливочного масла, (спиливая сухостой, угрожающий безопасности прохожих и близлежащих зданий). Деревья надрывно скрежетали, а потом грузно заваливались набок. В один из таких страшных моментов с соседнего высоченного тополя свалился подросший сорочонок, видимо, от любопытства взобравшийся на самый край гнезда.

Люди обратили внимание на него, только когда родители — две крупные птицы подняли шумную тревогу. Птенец-подросток сам взобраться на высокое дерево не мог. Да и маме с папой не под силу было его поднять. В конце концов, он залетел в кювет и трясся от пережитого ужаса.

Один из работников коммунальной службы Евгений чувствовал ответственность за судьбу несчастной птицы, взял сорочонка на руки. Тот, недолго думая, юркнул к нему в рукав и через некоторое время затих. Мужчина приподнял куртку, на него уставились две черные пуговки глаз. «Ну что, приятель, будешь нашим гостем, дочка Катюша тебе точно обрадуется», — тихонько погладив птицу по головке, сказал он.

Сорочонка поселили в предбаннике. Катя выбрала для птички самую удобную коробку. Поначалу нежданный пернатый питомец почти не ел. Катина мама набрала в поисковой строке в интернете: «как правильно кормить диких птиц». Оказалось, им можно открывать только верхнюю часть клюва, чтобы залить жидкость или положить пищу. А нижняя часть — мягкая и может легко повредиться.

На другой день сорочонок уже сам широко разевал рот при виде толстых аппетитных червей. Немного освоившись, он стал вылетать из коробки и, как домашняя курица, бегал по двору. Своих «опекунов» птенец не боялся, иногда он даже взбирался на руку и клевал из нее все, что ему предлагали: овсяные хлопья, хлеб, червяков. Через несколько дней Евгений с семьей обнаружили, что их птицы нет ни в коробке, ни во дворе. «Улетел, — вздохнула Катя, — и даже не попрощался». «Ничего, — взбодрила ее мама, — ему на воле лучше будет, главное, чтобы сородичи его приняли».