На службе по охране общественного порядка

Продолжение разговора с ветераном органов внутренних дел подполковником милиции Александром Петровичем Яковлевым о службе в милиции и советской армии, и не только об этом…

Командировка в Москву

После увольнения в запас я пошёл работать водителем в Вяземское автотранспортное предприятие. Возил хлеб и молоко, даже успел поработать на ГАЗ 24 — такси. Далее по настоятельному совету родственников я поступил на учёбу в Хабаровскую специальную среднюю школу милиции МВД СССР. После окончания работал в подразделении БХСС (борьбы с хищением социалистической собственности).

Я не принимал участия в перестрелках, в задержании вооружённых преступников. Самым запоминающимся для меня событием явилась служба по охране общественного порядка во время проведения Олимпийских игр в г. Москве в 1980 году и во время похорон Высоцкого.

Примерно за полгода до начала Олимпийских игр началась наша подготовка по специальной программе, в ходе которой особое значение предавалось культурному вежливому обращению с гражданами и представителями других государств, действиям при осложнении оперативной обстановки в местах массового скопления людей. Интересно то, что несмотря на введение в декабре 1979 года ограниченного воинского контингента в демократическую республику Афганистан и очень непростую политическую обстановку в мире, на инструктажах абсолютно не велась речь о терроризме, взрывных устройствах, бомбах и т.д. Наверное, в то время эти понятия просто не существовали, возможно, профилактикой этих случаев занимались специальные службы, но мы этого не знали.

Накануне вылета в Москву, а это было намного раньше начала Олимпийских игр, мы получили новое форменное обмундирование — солдатские белые майки, белые рубашки с длинным рукавом, фуражки с белыми чехлами, свистки, ручки и блокноты. Непосредственно перед вылетом, на строевом смотре руководством школы милиции нам было запрещено ношение всяческих украшений: колец, кулонов, цепочек, а также было категорически запрещено брать с собой фотоаппараты.

Специальным рейсом аэрофлота на самолете ТУ-154 мы вылетели в город-герой Москву. На нас, дальневосточников, абсолютное большинство которых были в столице первый раз, она произвела неизгладимое впечатление.

Олимпиада — 80

В подготовке к олимпиаде участвовала вся страна, трудились посланцы всех союзных республик. Были построены новые Дворцы спорта, бассейны, велотреки, конноспортивная база, Олимпийская деревня. Улицы, дворы, скверы и дома сияли идеальной чистотой. В Москве нас поселили в здании средней школы на станции метро «Аэропорт» по Ленинградскому шоссе. Все мы находились на строжайшем казарменном положении: утром подъём, осмотр и развод по охраняемым объектам. Надо сказать, службу мы несли без оружия, без специальных средств, резиновых палок, наручников, слезоточивого газа, не было радиостанций, связь поддерживали по телефону, на контрольных точках.

До начала олимпиады нас, с целью ознакомления с условиями службы в огромном городе, вывозили на охрану общественного порядка на футбольные матчи, в частности на игру команд «Спартак» и «ЦСКА». Здесь я впервые увидел конную милицию, какое она производит «отрезвляющее» действие на нарушителей общественного порядка.

Церемонию открытия олимпиады, которая состоялась 19 июля, мы не видели, поскольку несли службу в районе загородных дач и на Хорошевском шоссе в районе ипподрома. Особо нас поражало множество иностранных делегаций, спортсменов, туристов. Организация всех мероприятий, в том числе и несения службы, проходила на высоком уровне, без особых нарушений порядка. Хотя нельзя не сказать о ЧП, которое внесло изменение в наш распорядок службы. В один из дней на Красной площади была совершена попытка самосожжения. Это повлияло на принятие решений руководством МВД, была усилена охрана общественного порядка в районе Кремля. Наш взвод переодели в простенькие тренировочные костюмы, и мы три дня патрулировали в Александровском саду возле Могилы Неизвестного Солдата.

Прощание с легендой

В ночь на 25 июля от сотрудников, приехавших с дежурства из города, мы узнали о смерти Владимира Высоцкого, поэта, который пользовался у всех нас огромным уважением. Утром на разводе нам сказали, что наше подразделение примет участие в охране порядка возле театра на Таганке, где будет проходить прощание с великим поэтом.

В день похорон, 28 июля, мы на грузовиках с брезентовыми тентами, которые были получены с конвейера Горьковского автозавода и закрепленные за нашей группой, двинулись в сторону театра. Но подъехать близко нам не удалось, все улицы, переулки были заполнены людьми. Мы спешились и двинулись строем, дошли до площади и увидели, что прямо на земле сидело огромное количество людей, группами по три–четыре человека, у них стояли магнитофоны, из которых звучали песни Высоцкого.

Командиром взвода нам была поставлена задача перекрыть переулок, непосредственно ведущий к театру, и не допускать людей, что мы и сделали. Несмотря на жесткий контроль за несением службы, нам всё-таки удалось по одному-два человека пройти внутрь театра и подойти к гробу, в котором лежал Высоцкий, чтобы проститься с ним. Здесь же был установлен его портрет со словами: «Мы не умрём мучительною жизнью – мы лучше верной смертью оживём». Эти слова я запомнил на всю жизнь.

Народ прибывал, все хотели проститься со своим кумиром. Рядом с местом, где мы несли службу, ремонтировалось здание. Там были сооружены строительные леса. Люди стали забираться на них. Когда леса были заполнены до отказа, они обрушились, люди попадали на землю.

Народ узнал, что можно пройти, минуя курсантское оцепление, и огромная толпа стала двигаться на нас, мы пытались удержать их, но в это время подъехал катафалк за гробом, и мы уже не могли сдерживать поток людей. И тут второй раз я увидел конную милицию. Всадники действовали грамотно и профессионально, они развернули лошадей и, не препятствуя движению людей, направили людской поток в боковую улицу. Чёрный катафалк смог без проблем ехать дальше.

Вечером нас повезли на Ваганьковское кладбище, но здесь всё было спокойно, стояли скорбящие люди. Среди собравшихся я увидел Михаила Боярского, Иосифа Кобзона и других артистов. Здесь же был установлен портрет Высоцкого с надписью, которую я видел в театре.

Утром следующего дня мы дежурили на набережной Москвы–реки, где проходила трасса по спортивной ходьбе. Собравшихся зрителей абсолютно не интересовали спортивные состязания. К нам подходили люди, которые откуда-то узнали, что мы несли службу возле театра на Таганке, и задавали множество вопросов, их интересовали подробности о прошедших похоронах Высоцкого.

Не видели мы и церемонию закрытия олимпиады, так как охраняли место в непосредственной близости от проведения фейерверка. Рядом с нами падали отстрелянные гильзы и фрагменты праздничного салюта. После окончания игр мы ещё дежурили две или три недели на улицах города, пока разъезжались гости столицы. Перед убытием в Хабаровск нас поблагодарили за образцовое несение службы представители МВД и вручили памятные медали.

Записал Александр Афанасьев, старший инспектор (по работе с ветеранами) ОРЛС ОМВД России по Вяземскому району