История семейной реликвии

В семье жителя села Дормидонтовки Александра Гурова на память об отце — солдате остались только оловянная ложка да старый — престарый фотоснимок.

Мама рассказывала, что эту ложку отец сделал сам и прошел с ней всю войну, — вспоминает Александр Захарович. Его отец, Захар Петрович Гуров, 1909 года рождения, уроженец Тамбовской области — это, пожалуй, почти все, что известно о нем его детям, живущим сейчас в Хабаровском крае. Старая ложка с заметными царапинами и вмятинами стала семейной реликвией, о ней знают все дети и внуки супругов Гуровых. Воспоминания об этом незатейливом бытовом предмете уходят в далекое прошлое.

— Наша мама, Лукерья Федоровна, часто говорила, что эта ложка была очень дорога отцу, он ее берег, — говорит о прошлом сын солдата. Но, что отец сам про нее рассказывал, совсем не помнит. Да и как помнить, если в год его смерти маленькому Саше было всего 4 года. Захар Гуров был среди тех, кому после победы над Германией пришлось воевать и с японцами в августе 1945-го. Через всю Европу оловянная ложка в солдатском вещмешке проехала в воинском эшелоне к Тихому океану. Историю о том, как во время этого долгого пути ложку у отца украл кто-то из сослуживцев, тоже знают все потомки солдата-победителя. Захар Петрович прошел тогда по всему воинскому составу и нашел все-таки свое имущество по особенным приметам!

Старая ложка до сих пор хранит на себе те вмятины и зазубрины военных лет. Однако послужить своему хозяину и его семье ей пришлось и в мирное время. Много лет, уже после войны, Лукерья Федоровна разливала этой ложкой тесто для оладий. В центральной России после войны было голодно, поэтому после демобилизации Захар Гуров вызвал к себе в Хабаровский край жену с дочкой из-под Тамбова. Вместе с ними и ложка-путешественница навсегда переехала в дальневосточную глубинку. После войны вся семья поселилась в исчезнувшем ныне селе Алюнино, рядом с рекой Уссури.

Участник Великой Отечественной войны Захар Петрович Гуров умер в этом селе в 1955 году от приступа аппендицита. Вывезти в районную больницу его тогда не смогли — бездорожье в те времена часто оставляло дальние села отрезанными от мира. Их, совсем маленьких детей, было тогда четверо, и всего-то оставалось им от отца, как материнские рассказы о нем. Так про ложку все и выучили. Александр Захарович помнит, что в годы его детства мать часто разговаривала с одним из жителей родного Алюнино, жили они тогда с ним по соседству. Лукерья Федоровна не раз повторяла детям, что сосед воевал там же, где их отец. Но как звали отцовского однополчанина, он не помнит. Не помнит как и когда пропали отцовские награды и все его документы. Сохранился в семье только старый фотоснимок — Захар Гуров на нем навсегда остался в солдатской пилотке и гимнастерке с погонами.

В те времена сегодняшнее прошлое было обычным рядовым делом, едва ли не в каждой семье был свой фронтовик, и далеко не все старались сохранить вещественные доказательства его военной службы. Александр Захарович отлично помнит, как в том же Алюнино дети играли с солдатскими медалями — других-то игрушек у них не было: «Мальчишки показывали награды друг другу, таскали везде, на улицу выносили — в те времена на это взрослые не обращали внимания». В самом деле, их матери, чуть ли не сутками работающей в колхозе, было не углядеть за детскими играми. На ферме, где Лукерья Федоровна вместе с односельчанками трудилась дояркой, за ней было закреплено 25 коров, и два раза в день их доили вручную. Попробуй уследи еще и за детскими играми.

Чем старше становится человек, тем дороже ему воспоминания о прошлом. И уже в зрелом возрасте Александр Захарович решил найти могилу отца на старом кладбище в обезлюдевшей деревне, в которой с 1965 года уже никто не живет. «Добраться до этого кладбища очень трудно, мы с женой на тракторе ехали», — рассказывает он. Вообще, это кажется невозможным. Скажите, как можно больше, чем через полвека разыскать могилу на давно заброшенном кладбище? Но сын очень хотел найти отца и, видно, бог привел. Так сложилось, что по кладбищу перед этим лесной пал прошел, весь подлесок, сухостой — все сгорело, и кладбище оголилось, надгробья видны стали. Сын перевернул одно из упавших, а на нем пожелтевшая металлическая табличка с надписью «Гуров Захар Петрович». Так и встретились отец с сыном.

Могилку солдата обиходили, памятник, оградку поставили, сделали все, как положено. И про фронтовую ложку хозяину ее рассказали, что все с ней в порядке и хранится она в целости — сохранности в надежном месте. Такая вот вышла семейная история. О войне, о старой ложке, о любви.

Ирина Карапузова