Вся жизнь — борьба

Председатель Вяземского районного общества инвалидов Юрий Разумный делится своими мыслями о том, каково это, иметь ограниченные возможности здоровья:

— Сколько себя помню, я всегда был спортивным, подтянутым. В 15 лет впервые и окончательно уехал из родительского дома. Четыре года учился в Дальневосточном мореходном училище, продолжал заниматься спортом и был членом сборной команды 64 роты по волейболу. После окончания получил красный диплом и звание младшего лейтенанта — специалиста по противоминному вооружению на водах различного вида.

Первый вызов здоровью я получил в день своей свадьбы: во Владивостоке 21 апреля 1979 года, когда счастливый, ничего не видя вокруг, бежал в цветочный салон за букетом для невесты. На переходе меня сбила машина, и я попал под колеса проходившего мимо трамвая. Казалось, будто бульдозер тащит моё тело по асфальту.

Результат этого — отрыв большого вертела правой ноги, перелом ключицы. Около месяца пролежал в гипсе с ног до головы. Затем длительное время ходил на костылях. Тогда я впервые ощутил, что значит выражение «лицо с ограниченными возможностями»! Второй раз я оказался в подобной ситуации, уже работая в вяземском ОМВД: перевернулся на мотоцикле с коляской. Результат этого — оскольчатый перелом второй ключицы. В этот раз в госпитале МВД лечился несколько недель и с гипсом был выписан домой. В то время я был еще спортивным и крепким, участвовал в милицейском многоборье и занимал призовые места вместе с коллегами Сергеем Сидоренко и Владимиром Намаконовым. Когда я учился в Хабаровской высшей школе милиции, участвовал в показательных выступлениях борцов самбо. Там же сдал норматив и получил удостоверение тренера-инструктора по самбо, что помогло мне в дальнейшем тренировать детей в школах сёл Отрадного и Аван.

Следующий раз подобная ситуация случилась со мной в море. Ловили минтай и попали в семибалльный шторм. После того, как всё промысловое оборудование было закреплено по штормовому, я шёл по палубе от кормы в сторону лебедки. Услышав резкий свист и затем крик лебёдчика, обернулся и увидел высоко над головой огромную волну. Не помню, как оказался в «кармане» (огороженное переборкой, высотой около метра, место на палубе с люком внизу для подачи рыбы на фабрику для переработки). Но в тот момент на мои плечи как будто бетонную плиту бросили. Тяжесть накрывшей волны была неимоверная. Меня просто «размазало» по палубе.

Несколько лет я ходил на промысловых, рыбодобывающих судах по морям. Помню, как в рыболовецком колхозе-миллионере «Новый мир» мы пошли на лов сельди иваси. Был долгий переход в район лова. Было это в год смерти Владимира Высоцкого. 9 мая около 11 часов сработала аварийная сигнализация. Оказывается, произошло замыкание в главном распределительном щите, и в машинном отделении начался пожар. Я не буду описывать, как мы боролись за живучесть корабля. В результате пожар удалось потушить только после полного затопления машинного отделения.

Почти месяц мы болтались в открытом холодном море без нормальной еды (ее готовили на палубе при помощи паяльной лампы), без достаточного количества воды, без хлеба и, главное, без тепла. Судно было полностью обездвижено, обесточено, без управления. Через несколько лет я опять оказался в море на большом морозильном траулере. Вышли мы из Южной Кореи. Экипаж состоял из корейцев, поляков и русских. Я был в должности сменного мастера добычи. Рыбалка складывалась хорошо. Но в одну из ночных смен при подготовке трала к постановке я не заметил открытый люк и шагнул в него.

В результате — полный вывих левой руки. У нас был судовой врач, но по специальности он был психотерапевт. После нескольких попыток вставить руку на место при помощи стакана спирта и польских добровольцев, когда одному из них стало плохо, было принято решение о транспортировке меня на плавбазу, где были госпиталь и врач-хирург, который профессионально прооперировал.

Были и другие случаи, когда у меня возникали серьёзные проблемы со здоровьем. Так, что даже пришлось пережить клиническую смерть. Как-то в промежутках между морем и больницей я гостил у своей матери, и она мне сказала, что очень расстроена тем, что я такой несчастливый и со мной постоянно что-то случается. К сожалению, я не смог ей ничего на это ответить. Сейчас мне 62 года. Думаю, можно подвести кое-какие итоги жизни.

Конечно, дома я находился совсем мало, за что прошу прощения у своей жены Маргариты, которая практически одна растила и воспитывала семерых наших детей, работая на двух, а то и на трех работах. Но я прожил интересную жизнь. Был на Камчатке, в Южно-Курильске, Южной Корее, где ходил по улицам Сеула, Ульсана и Пусана, фотографировался с корейскими полицейскими, которые были мне по плечо. В 3 часа ночи выходил на крышу одного из крупнейших аэропортов мира — Сеульского. Был на острове Фиджи.

Я поднимался и смотрел в кратер вулкана в Удалянчи, видел море вулканической лавы как в Китае, так и в Новой Зеландии. Удавалось кормить с руки жирафа и сивуча, плыть в море на расстоянии 8-10 метров от кита, который окатил меня водой из своего фонтана. На 200-миллиметровый гвоздь приходилось ловить акул, самая крупная из которых оказалась голубая размером 180 см. Мне доводилось трогать руками тигра и кормить гепарда, видеть ночную нелетающую птицу Киви — символ Новой Зеландии. Я дважды пересекал Экватор. Длительное время нас сопровождали дельфины. В порту Литтелтона посчастливилось мне встретить известного нашего путешественника Федора Конюхова. Не раз посещал фан-клуб Элвиса Пресли в Крайсчерче. Общался с коренными жителями Новой Зеландии — Маори, видел их быт!

Находясь за границей, я невольно обращал внимание на то, что «не как у нас». Видел хорошие, качественные дороги, чис-тоту на улицах. Как в Крайсчерче по ночам машины моют тротуары и проезжую часть, как автобусы ходят строго по расписанию, что отображено на электронном табло на каждой остановке. Подъехав к остановке, автобус опускается практически до асфальта, и ни инвалиду, ни пожилому человеку не составляет труда подняться в салон. А если на остановке мама с ребёнком и коляской, то водитель, который, кстати, всегда в наглаженной белой рубашке, быстро выходит, помогает закатить коляску. Он привязывает её в специально отведенном для этого месте ремнями. Затем садится на своё водительское место и, убедившись в том, что все сидят, поднимает автобус, трогается с места.

Я обратил внимание на большое количество снующих по городу электрических инвалидных колясок, в которых сидят вполне обычные люди, с двумя руками. Зато у нас в России, если у инвалида две здоровые руки, то электрическая коляска ему не положена! Так как я от природы любопытен, посетил заграничное городское кладбище. Это большое чистое место, на котором стройными рядами расположены плиты с именами и датами. Меня поразили эти цифры. Оказывается, за редким исключением, покоятся там люди, которым далеко за 80, а то и за 90 лет. У них высокая продолжительность жизни.

В марте 2021 года будет ровно четыре года, как я исполняю обязанности председателя Вяземского районного общества инвалидов. За это время пришлось с головой окунуться в быт и проблемы наших инвалидов. И так как я сам прошел путь от здорового спортивного человека до инвалида второй группы, понял, что большинству нашего населения все равно, как живут люди с ограниченными возможностями здоровья. Особенно это видно и обидно, когда с безразличием к нам относятся те граждане, от которых зависит качество жизни, которые, в том числе, получают за это выделенную государством заработную плату или специально выделенные денежные средства на повышение уровня жизни или доступной для нас среды.

Я могу привести много примеров безразличия. В частности, когда инвалиду-колясочнику предлагают квартиру в неприспособленном для него доме на 3 этаже, практически в километре от ближайшей остановки общественного транспорта. Был случай, когда женщину с инвалидностью, мать-одиночку насильно выселяли из комнаты, не разобравшись, да и не пытаясь разобраться в ситуации. И только суд поставил всё на свои места. Есть пример, когда одинокая женщина проживает в селе вместе с престарелой матерью и тремя детьми, двое из которых инвалиды детства. Живут они в маленьком неблагоустроенном доме — пятистенке, с привозной водой. Сейчас один из детей у неё ушёл из жизни, он был лежачим больным.

Я могу привести много подобных примеров. Но меня побудила написать эту статью публикация в газете «Вяземские вести» №2 на стр. № 6 за подписью председателя ТСЖ «Парус» А.Н. Бахарева, в которой он пишет о блоках во дворе и о ручках на окнах в подъезде. Дело в том, что в этом подъезде дома №13 по ул. Коммунистической на втором этаже уже несколько лет проживает инвалид, член нашего общества, тихая и спокойная женщина. Так сложилось, что при её болезни страдают ноги, которые очень чувствительны к перемене температуры. Когда в подъезде устраивают сквозняки, открывая одновременно вход в подъезд и окно на площадке верхних этажей, по полу её квартиры «гуляет» холодный воздух, что причиняет ей физические страдания. Устраивает эти сквозняки жительница этого же подъезда, школьница, которая регулярно встречается со своим молодым человеком на площадке.

Казалось бы, ситуация выеденного яйца не стоит. Достаточно поговорить с молодыми людьми, они всё поймут и либо куда-то переместятся, либо не станут открывать окно. Неоднократно женщина пыталась поговорить с девушкой и её родителями, но наткнулась на стену непонимания. После этого она обратилась непосредственно к председателю ТСЖ, обслуживающему дом №13. Опять непонимание и ссылки на противопожарные правила. Но я знаю множество зданий, где окна на площадках глухие, так как основное их предназначение — это дневное освещение площадки. Мне удалось проконсультироваться с работниками противопожарной службы, и они пояснили, что наличие или отсутствие ручки для открывания окна на площадке не играет никакой роли при пожаре. При необходимости окно просто выбивают. Более того, при открытом окне и поступлении воздуха огонь стремительнее разгорается. Сейчас зима, на улице морозы, и охлаждать подъезды просто преступно и неэкономно. За чей счёт банкет? Я думаю, председатель ТСЖ просто ищет причину, чтобы не заниматься данной проблемой.

Дорогие друзья. На своём примере я попытался показать, что в принципе все мы одинаковы. Как говорится: от сумы, от тюрьмы и от инвалидности не зарекайся. Сейчас наша страна подписала международную Конвенцию о правах инвалидов. Государством выделяются огромные средства на обеспечение доступной среды для людей с ограниченными возможностями здоровья и улучшения качества их жизни. По всей стране работают волонтёры с инвалидами, в том числе и во второй школе. Так давайте будем более внимательны к нашим соседям, для которых простые действия, что здоровые люди выполняют за минуты, даются с трудом, для которых каждый миг жизни — это борьба.