Война была рядом

О том, какой страшной была война, мы беседуем с ветераном боевых действий Татьяной Сергеевной Сахаровой (Акимченковой). С 1986 по 1988 год она служила операционной медсестрой в военном госпитале Кабула.

— В то время на наших южных границах сложилась сложная ситуация, — вспоминает Татьяна, — граница СССР с Афганистаном составляла две с половиной тысячи километров. И кто будет контролировать ситуацию в этой стране, было очень важно, потому что в любой момент там могли появиться американские ракеты. По обращению правительства Афганистана руководство СССР ввело в эту страну наши войска для наведения порядка.

Выбор профессии

— Я попала на афганскую войну не случайно, а вполне осознанно, — рассказывает Татьяна. — Родом я из Брянской области, о подвигах брянских партизан и о Второй мировой войне знала с детства. Была комсомолкой, и в школе нас воспитывали в духе патриотизма. В семье многое было связано с войной. В Великую Отечественную мой дед по линии отца Пётр командовал партизанским отрядом. Дед по линии матери Куприян возил по «Дороге жизни» через Ладожское озеро грузы в блокадный Ленинград. Везли на подводах: сильный ветер, плохая одежда, он получил обморожение и вскоре умер. Осознанным стал для меня и выбор профессии, когда в 1979 году началась война в Афганистане. Попасть туда могли женщины с медицинским образованием.

После окончания Смоленского мед-училища в 1983 году Татьяна сразу решила поехать в Афганистан, но ей нужно было три года отработать по распределению. Направили её в Харьковскую больницу скорой неотложной помощи, три года проработала в хирургическом отделении. В апреле 1986 года произошла авария на Чернобыльской АЭС, родина девушки попала в зону облучения. И сама она получила дозу, которая не могла не повлиять на здоровье.

Кабульский госпиталь

Отработав по распределению положенное время, Татьяна пришла в военкомат, чтобы добровольно отправиться на афганскую войну. Из Харькова до Ташкента летела на гражданском самолёте, а вот в Кабул добиралась на грузовом — транспортном Ил-76. Если Ташкент Татьяну поразил своей красотой и богатым восточным рынком, то Кабул встретил 50-градусной жарой и раскалённым ветром с песком. Этот ветер называют «кабулец» за противный нрав, он забивает пылью и песком все щелочки.

— Впервые я почувствовала, что попала на настоящую войну, когда приехала в Кабульский госпиталь, — вспоминает Татьяна Сергеевна. — Меня поразило большое количество молодых ребят с глазами полными тоски и боли. Я до сих пор не могу без слёз вспоминать этих забинтованных, неподвижно лежащих юношей, которым надо радоваться жизни, а они лежат неподвижно на кровати.

Наставником по Кабульскому госпиталю у Татьяны стал полковник медслужбы Роман Леонидович Трояновский. Сегодня он профессор военно-медицинской академии имени С.М. Кирова в Санкт-Петербурге. А на афганской войне возглавлял офтальмологическое отделение военного госпиталя. Обладал высочайшей квалификацией и большим опытом работы, которые помогали излечивать тяжёлые травмы. Зачастую приходилось сталкиваться с минно-взрывными ранениями с нарушением органов зрения.

Ранение и смерть — спутники всех сражений и войн

Путь в Кабульский госпиталь начинался с аэродрома, откуда доставляли военнослужащих, получивших ранения различной степени тяжести, с целью — срочного проведения сложных хирургических операций, с дальнейшей эвакуацией в Союз. Транспортные самолёты с ранеными приходили ночью, по темноте было безопаснее, что не подстрелят борт в пути. За раз привозили от 15 до 30 раненых, в основном везли тяжёлых.

Татьяну определили операционной сестрой в отделение, куда поступали раненные в голову, лицо, глаза. Работала с хирургами: лорами, окулистами, стоматологами, нейрохирургами. Это были виртуозы своего дела, которые делали сложнейшие операции. — По 5-6 и более часов приходилось стоять на ногах в постоянном напряжении, — говорит Татьяна.- После многочасовой борьбы за солдатскую жизнь буквально с ног валились от усталости, но не сдавались и снова шли оперировать. После срочной операции Татьяна делала перевязки раненым, мыла инструменты, потом снова участвовала в плановых операциях. Насмотрелась за два года такого, что не всякий здоровый мужик выдержит.

— Однажды УАЗик вёз бочки с серной кислотой, подорвался на мине, перевернулся, — вспоминает Татьяна. — В госпиталь привезли двух офицеров и солдатика в таком виде, что мне, уже повидавшей немало, сделалось плохо. Никто из них не выжил. Вот ещё случай. В штабе армии служил паренёк, полез он за яблоками в соседний сад, а там — мина, он тоже подорвался. Ампутировали ноги, мы делали ему операцию на глаза. Но и он умер.

Татьяна тяжело переживала смерть каждого раненого и радовалась чудесным спасениям. Снайпер попал в голову нашему солдату. Думали, что не выживет. Шестнадцать часов длилась операция, в ней были задействованы две бригады медиков. Верхнее нёбо, которого не было, «слепили» из ребра. И парень выжил. — Нашим хирургам по плечу были сложнейшие операции, — говорит Татьяна. — Оперировали сетчатку глаз, меняли хрусталики. Мне самой приходилось пришивать уши, на глубокие раны накладывать швы.

Кроме Кабула Татьяне пришлось поработать в операционных Кундуза, где шли боевые действия, и Файзабаде. В Кундуз летела на самолёте, который вёз снаряды нашим войскам. — Было много раненых, — вспоминает Татьяна. — Оперировали ночью, в основном бойцов с ранением лица. Потом на вертолёте нас переправили в Файзабад, он расположен на севере Афганистана. С вертушки я хорошо разглядела горы, караваны с грузами и реку Кокча, на правом берегу которой и был построен Файзабад.

Когда было много раненых, оперировали сутками, меняясь с другой бригадой. Короткий сон, и снова в бой за жизнь!

«Афганский синдром»

Любая война — это стресс, она оставляет свой негативный след. По возвращении в мирную жизнь, «афганский синдром» не миновал нашу героиню. — Я долго не могла говорить о войне, замкнулась в себе, — рассказывает Татьяна. — Не видела смысла в мирной жизни, мне хотелось вернуться назад. Всё казалось мелким, чужим, ненужным.

Вышла замуж за офицера, с которым служили вместе, правда потом быстро разошлись. В Харькове одно время работала в реанимации, но там платили мало. Подрабатывала в роддоме. Всё было не то. Жизнью не дорожила совершенно. Могла с плохими тормозами поехать на «дышащей на ладан» машине. После Афганистана появилась какая-то бесшабашность. Сама за собой это замечала, но поделать ничего не могла, слишком много повидала страшного. Два года в Афгане — это целая жизнь. Не жалею, что побывала на войне, — отмечает Татьяна. — Дух патриотизма в армии был очень высок, не знаю примеров трусости и предательства, все — от солдата до генерала с честью выполняли свой воинский долг.

Дальний Восток стал домом

В трудные девяностые Татьяна переезжает на Дальний Восток к родственникам. Одно время работает в Хорской районной больнице старшей медсестрой. В 1999 году её домом становится село Видное Вяземского района.

Сегодня Т.С. Сахарова работает фельдшером в ФАПе села Видного. Два раза в неделю ездит в Глебово, где пока нет своего фельдшера.

12 февраля Татьяна едет на встречу ветеранов Афганской войны в город Санкт-Петербург. Она уже получила приглашение от боевых товарищей и готовится к знаменательной поездке. Особенно её радует предстоящая встреча с профессором Романом Леонидовичем Трояновским.

Не могли мы обойти стороной и тему войны в Сирии. — Если бы была молодая, то уже была бы там, — говорит в завершение разговора Татьяна Сахарова.

Наталья Бельцова