Потерять можно, восстановить — жизни не хватит
Лес по праву называют «зелёным золотом» страны, национальным достоянием. Но наше национальное достояние нещадно и варварски вырубается.
Об этом и многом другом рассказывает почётный работник охотничьего хозяйства Министерства природных ресурсов Хабаровского края, старший государственный инспектор по охране животного мира и ООПТ — начальник южной оперативной инспекции КГКУ «Служба по охране животного мира и ООПТ» Хабаровского края Анатолий Дмитриевич Степных. Этот человек не понаслышке знает об истинном положении дел в дальневосточной тайге.
Арендаторы — «чума» лесной промышленности
Раньше леса считались исключительно собственностью государства, теперь у них появились арендаторы, а это — незаконные рубки, торговля кругляком, отсутствие каких-либо мер по восстановлению лесных массивов, полная безнаказанность за последствия варварского обращения с лесом. Арендаторы — это смертельная «чума» лесной промышленности, они обладают довольно внушительным перечнем прав и весьма скромным списком обязанностей, но почему-то без санкций за их неисполнение. Из-за интенсивного освоения леса численность охотничьих ресурсов резко сокращается. Идёт вырубка лесов, в том числе дуба. Истощается кормовая база животных, уменьшается численность копытных в тайге. Реки мелеют, уровень воды в них падает. Всё лето идут дожди, а воды в реках мало.
Тайгу раздали в аренду, по сути, в частные руки: на 49 лет — аренда лесного хозяйства и на 25 лет — аренда охотничьего хозяйства. Получается, что на одной и той же земле работают разные ведомства, возникает противоречие интересов. Для того, чтобы охотхозяйству получить право на заготовку древесины, необходимо пройти сложные процедуры, так как она отдана в аренду арендаторам лесных участков. Сегодня охотник в тайге бесправен, он не может для себя построить жильё, так как это входит в противоречие с Лесным кодексом. Та же ситуация с биологическими водными ресурсами. Находясь в охотничьих угодьях, у охотника нет права поймать рыбу — это лицензионная деятельность, и на всё надо получить разрешение. Даже избы охотников в угодьях — вне закона.
Расчётная деляна по заготовке древесины возле посёлков Шумный и Медвежий — 8 тысяч куб. м. Когда данные участки закрепили за арендаторами, объём заготовки древесины вырос в 7,5 раз и составил более 60 тысяч куб. м в год. С изменением Лесного кодекса изменились правила рубки. Если в советское время водоохранная зона вдоль рек и ключей в нашем районе составляла не менее 300 м, то сегодня она сократилась до 50 метров. И практически исключены истоки водораздела из охранной зоны.
Летняя заготовка леса — большая беда. Нас учили, что даже одна срубленная берёза наносит большой экологический урон. Кругооборот воды — она перекачивает влагу из почвы в атмосферу в количестве около 2-х тонн за весенний период. Кроме того, из-за сплошных рубок исчезает плодородный слой земли — гумус, который природа формировала в тайге тысячелетиями. Нарушенная гидрология вызвала не только обмеление рек. Вода загрязнена размытыми частичками почвы, рыба исчезла. Сегодня даже гольянов нет в наших реках.
Особенно большой урон лесному хозяйству наносит такая техника, как Харвестеры. Эта большегрузная тяжеловесная техника негативно воздействует на лесную среду, ломает всё на своём пути, повреждая древостой, оставляемый на доращивание. От неё остаётся колея до 1 м в глубину, всё это потом размывается, ухудшая экологию.
Раньше рубки велись исключительно в зимнее время, была хлыстовая вывозка, и деляны очищались от порубочных остатков. Сегодня картина совершенно иная, лес вывозят ассортиментами, а вершины и все, что неделовое, оставляется на делянах. Причём рубят в основном твердолиственные породы: дуб, ясень. А специалистам известно, что остатки дуба не разлагаются и за 50 лет. Захламление делян отходами и низкотоварной древесиной является серьезной проблемой. Множатся лесные кладбища — и не только в виде мёртвых обрубков бывших живых пышных деревьев, громоздятся огромные свалки из выброшенных стволов и сучьев. Многие лесозаготовители всю низкосортную и мелкую древесину оставляют на лесосеках, в то время как доля ее в общем объеме заготовок может доходить до 30%. Причиной является отсутствие внутреннего спроса на подобную древесину, поскольку в крае практически отсутствуют предприятия глубокой переработки.
Старый Лесной кодекс хотя бы запрещал рубки кедра, а новый, вступивший в силу в декабре 2007 года, запрета на промышленную заготовку кедра вообще не содержит! Потому лесозаготовители устремились «осваивать» последний резерв коммерчески ценной древесины — наш таёжный уссурийский кедр. В результате, по оценкам Всемирного фонда дикой природы, заготовка кедра на Дальнем Востоке за три года превысила официально разрешенный объем в 3 раза. Но даже если рубят дуб, ясень, ёлку, то оставшийся кедр через 5-10 лет высыхает на корню и падает, так как нарушена корневая система и в целом экология в лесу. Дожились до того, что у нас уже появились торнадо.
Тысячи раз на федеральном уровне ставился вопрос о проблеме лесной дальневосточной промышленности, что ее решение возможно только в рамках кардинальной реформы государственной системы управления лесными ресурсами. К сожалению, со стороны государства до сих пор сохраняется чисто утилитарный взгляд на лесные ресурсы.
Нужен новый закон
Море тайги превратилось в жалкие лужицы и озерки. Ежедневно — товарными вагонами под завязку груженные кругляком составы идут из Хабаровского края в Китай. Дальний Восток России лысеет, климат меняется, ветра такие, что сдувает крыши, болота пересыхают, птицы улетают, медведи и тигры пошли в населенные пункты.
Работы мало, люди кругом, как потерянные. Раньше были леспромхозы, где они были задействованы, видели завтрашний день, получали достойную зарплату. Теперь же у частников работают те, кто не смог найти другой занятости. Люди трудятся в тайге за 20-25 тысяч рублей в месяц и становятся заложниками, если древесина заготавливается незаконно. Грустная и печальная картина. Пожары, дикие вырубки — и от лесов скоро ничего не останется. Лесников и егерей сократили, вот и рубят лес, а высаживать некому. Исчезла в крае и профессия — промысловый рабочий (охотник). Десятки тысяч людей потеряли работу в связи с развалом отрасли. Люди вынуждены работать сезонно, тем самым теряя социальные гарантии государства.
Нужна политическая воля и жёсткие решения, здесь без финансирования из федерального бюджета не обойтись. Нужен новый закон: полный запрет на вырубку и переориентация всех причастных и занятых предприятий на посадку и восстановление лесов. Необходимо восстанавливать лесную охрану, чтобы не было случаев, когда кедровники переводят в хвойные породы, а потом всё это вырубается.
Необходимо национализировать ресурсы, иначе детям и внукам достанется пустыня. Сколько раз руководство лесной промышленности, жители Дальнего Востока обращались в Москву — разобраться с уничтожением дальневосточной тайги и лесов, но пока никаких положительных действий не наблюдается.
Без корма нет копытных
На территории Вяземского района в службе охотнадзора работают три охотинспектора и водитель. С начала года службой вскрыт 41 случай нарушений правил охоты, оформлен 41 протокол.
В этом году раскрыто незаконное изъятие двух особей косули, отстрел краснокнижных уток-мандаринок и др.
Чаще всего нарушают правила охоты обеспеченные люди, которые имеют транспорт высокой проходимости, снегоходы, дорогие импортные ружья. Участились случаи незаконной добычи за инженерно-технической системой. Так, 14 мая 2018 года в районе Виноградовки была отстрелена самка косули. По данному факту проводится проверка.
Второго июля в ночное время в районе полей возле села Видного житель Лермонтовки гражданин К. совершил два выстрела из карабина «Вепрь», произведя охоту на косулю в запрещённые для этого сроки. От этих выстрелов пострадал человек, который получил сквозное пулевое ранение в грудную клетку. По данному факту возбуждено уголовное дело.
В середине июля инспекторами госохотнадзора выявлен случай отстрела самки гималайского медведя в государственном природном заказнике краевого значения «Матайский». Ущерб природе составил 500 тысяч рублей. Материалы на 40-летнего жителя района им. Лазо переданы в ОМВД Лазовского района.
В августе в районе им. Лазо возбуждено уголовное дело по статье 258.1 УК РФ за незаконный отстрел двух амурских тигров.
Большой ошибкой стало то, что, по сути, государственное имущество отдали в аренду охотпользователям и дали им полное право проводить учётные работы, ни с кем их не согласовывая. Пользователи завышают численность животных, чтобы увеличить лимиты. Также ими слабо ведутся работы по воспроизводству и биотехнические мероприятия по увеличению поголовья копытных.
Уссурийская тайга, объём которой всего 5% от тайги всего Дальнего Востока, по сути, истреблена. Отсюда урон всему животному миру. Уничтожена кормовая база кабана, численность которого, по моему мнению, уже не восстановить. В связи с тем, что международная общественность уделяет большое внимание охране краснокнижных животных, особенно тигру, на эти цели выделяются немалые средства. Однако чиновники Министерства природных ресурсов Хабаровского края, понимая важность проблемы сохранения тигра и прикрывая свою беспомощность, договорились до того, что на снижение численности кабана повлияла африканская чума свиней. Что она уже добралась до Дальнего Востока и уничтожила поголовье кабана. По моему мнению, это не так. Численность кабана напрямую связана с кормовой базой: дуб, маньчжурский орех, кедровые семечки. Из-за сплошных рубок кормовая база истощена, и тигр вынужден идти в населённые пункты.
Нет кабана — тигр идет к людям
По последним учётным данным, в Хабаровском крае сегодня зарегистрировано около 100 голов тигра, специалисты-охотоведы считают, что из них 10-12 тигров обитают в Вяземском районе. Причём дикая кошка подвержена миграции и переходит из нашего района в Лазовский, а на юге — в Бикинский район. Бескормица заставляет зверя двигаться вслед за добычей, хотя при достаточной кормовой базе тигр довольно ленивый зверь.
Из-за сокращения популяции копытных стали чаще возникать проблемы взаимодействия человека с крупными хищниками. Все помнят нашумевший случай, когда в прошлом году тигр съел человека. И эта проблема будет нарастать, так как численность копытных в лесу низка, а охота на кабана второй год ведётся безлимитная. Сколько запрашивается разрешений на отстрел, столько и даётся, а кабан — основной корм тигра.
Напомню, что 28 октября 2017 года из города Бикина в тайгу отправился 43-летний мужчина собирать кедровые шишки. 30 октября в 23 км от села Бойцово обнаружено его тело. Мужчина стал жертвой нападения дикого зверя. Тигра-людоеда отловили и теперь держат в клетке. Основная причина, что животное начинает проявлять нездоровый интерес к человеку — нехватка кормов. От недоедания тигр слабеет, начинают развиваться болезни, и зверь ведёт себя неадекватно.
В Вяземском районе в этом году отмечено несколько случаев, когда тигр заходил в населённые пункты. Например, 15 мая на окраине Вяземского тигр напал на собаку, которая сидела на цепи возле дома по улице Матросова. Хозяева вспугнули дикую кошку, и собака осталась жива. Такие случаи не редкость, дальше — может быть хуже.
Восстановить заготовку дикоросов
Я уже более 40 лет работаю в тайге. Раньше представить себе не мог, что настанет такое время, когда тайгу отдадут в частные руки. Что заготавливать дикоросы — вне закона, и надо вначале выиграть аукцион.
В советское время охотхозяйства, которые занимались комплексным освоением лесных ресурсов, вели заготовку дикоросов. Одного берёзового сока заготавливали 500 тонн, папоротника — 120 тонн, ягоды — до 120 тонн, лекарственно-технического сырья (аралии, элеутерококка) — до 80 тонн и до 300 тонн ежегодно заготавливали мёда. Всё это перерабатывалось и было востребовано. Организации давали рабочие места, население производило экологически чистую продукцию. Причём отрасль была самоокупаемой и высокорентабельной. Необходимо возрождать положительный опыт, брать лучшее из тех времён.
Сегодня в тайге продолжается заготовка кедрового ореха. Однако она началась значительно раньше времени. Если по документам краевого правительства сбор разрешён с 1 октября, то уже с 15 сентября идёт бесконтрольный сбор кедровых шишек. Ни арендаторы, ни управление лесами, никто не принимает никаких мер, чему способствуют недоработки федерального законодательства.
Пожары снижают результат
Охрана территорий даёт позитивные результаты. Особо охраняемые территории Вяземского района: природный парк Вяземский в районе сопки Синюхи. Государственный природный заказник краевого значения «Аистиный», расположенный на заболоченной местности в междуречье рек Хор и Подхорёнок на территории двух районов: Вяземского и р-на имени Лазо. С организацией Шереметьевского парка охраняются особые виды редкой фауны. Например, на острове Цаплиный — белая цапля, редкая болотная птица кваква.
Проверки подтвердили положительные тенденции. Так, если в районе озера Цветочного при организации парка насчитывалось три пары Дальневосточных аистов, то за пять лет их популяция значительно выросла. Этой весной 28 пар аистов построили гнёзда и все заселены. В каждом гнезде выведены по 2-3 птенца. По Аистиному заказнику мы насчитали 10 гнёзд, хотя есть и негативные тенденции. Частые лесные пожары сокращают количество гнёзд краснокнижной птицы.
Ежегодные пожары в районе Шереметьевского и Аистиного парков не только сокращают количество птицы, выгорают ягодники, снижается урожай грибов. Гибнет фауна. В советское время тоже были пожары, но таких массовых не было. Леспромхозы, служба охраны лесов работали чётко. Утрачено важное — дисциплина, порядок, отлаженная охранная работа.
Наталья Бельцова
Загрузка ...
