Трофейная шкатулка

В семье Александра Семёновича Кузнецова из Вяземского бережно хранится немецкая трофейная шкатулка со старыми фотографиями и наградами отца-фронтовика.

С ней связана интересная история. — «Великая Отечественная война. Шос-сейная дорога, изрытая снарядами. По ней на небольшой скорости едет, огибая воронки, немецкая легковушка со штабными офицерами. Вдруг из леса дорогу перерезает танк с нашими танкистами. Прямым попаданием снаряда легковушку разносит на части, офицеры погибают на месте. Целыми внутри остаются кожаный портфель и немецкая шкатулка с особо ценными документами. Документы танкисты передают руководству, а шкатулку, как боевой трофей, забирает командир танка». — Этот рассказ Александр помнит из далёкого детства. Шкатулка напоминает о войне, которую от начала до конца, от рядового до офицера, прошёл его отец — Семён Митрофанович Кузнецов.

Я смотрю на железное чудо из далёкого прошлого и удивляюсь искусной работе неизвестного мастера. Шкатулка похожа на маленький сундучок, имеет двойное дно, покрашена внутри красной краской, сверху — удобная железная ручка. В каком-то военном фильме уже видела подобное, там в такой же шкатулке немецкий офицер тоже перево-зил документы. Кино и реальность сплелись в одно целое. У шкатулки автоматический замок, а ключа нет. Александр открывает её большими ножницами, отмечает, что во время войны для этого применяли штык-нож.

О военном прошлом отца, как самый младший ребёнок в многодетной семье, Александр знает не очень много. Однако из его рассказа вырисовывается портрет настоящего защитника, который «до победного» воевал с фашистскими захватчиками и в мирное время достойно трудился на благо семьи и малой родины.

Перед самой войной Семён Митрофанович окончил лесотехникум. Специалиста с техническим образованием определили в танковые вой-ска. Направили на офицерские курсы «Выстрел». — Отец рассказывал, как их обучали меткой стрельбе, — вспоминает Александр. — Курсанты часами носили на уровне глаз стакан с водой, чтобы укрепить руку для стрельбы из пистолета. А сам Кузнецов стрелял очень метко.

Танкист, старший лейтенант С.М. Кузнецов бил врага на самых горячих участках: под Москвой и Сталинградом, на Курской Дуге. Был дважды ранен. Не раз в бою жизнь ему спасал немецкий «маузер», который был многозарядным и стрелял дальше обычных пистолетов. Впервые это случилось недалеко от села Прохоровки, где его танк подбили немцы, и пришлось пробиваться к своим под рёв снарядов, под жестоким обстрелом противника. Из густого дыма внезапно явился немецкий офицер. Только трофейный «маузер», крепкие нервы да меткость спасли танкиста от верной смерти.

Войну Семён Митрофанович окончил в звании капитана. Его заслуги перед Родиной отмечены тремя орденами (Красной Звезды, Отечественной вой-ны 1 и 2 степени) и тремя боевыми медалями: «За оборону Сталинграда», «За оборону Москвы», «За Победу в Великой Отечественной войне». Он участник знаменитого исторического парада Победы на Красной площади в Москве 24 июня 1945 года.

Заслуженного фронтовика направили на учёбу в академию бронетанковых войск, которую ему не удалось окончить, так как по приказу Сталина были оставлены доучиваться в академии только кадровые офицеры. После демобилизации трудовая жизнь С.М. Кузнецова началась на Дальнем Востоке в Амурской области. И в мирной жизни немало испытаний выпало на его долю.

Работал директором машинно-тракторной станции. Государственные трактора распахивали поля под посевы. Приходилось делать многое другое: ставили опоры под линии электропередач и радиоточки. За работу тогда начислялись трудодни, которые получали осенью после сдачи урожая. Жить рабочим было не на что, и руководитель Кузнецов вместе с бухгалтером и парторгом пошли на нарушения. Провели бартер на продукты питания. Нашлись «доброжелатели», донесли в спецслужбы. Тройке грозила статья по обвинению «Враги народа». Кузнецов накануне суда уехал в Москву, дошёл до самых верхов, где объяснил ситуацию, что «да, виноват, но это было сделано в интересах трудящихся», и этим спас себя и товарищей от суда. Однако нервы ему помотали здорово, сказав: «Не обольщайся, будешь постоянно у нас на мушке». По совету людей семья стала часто менять место жительства, переезжая из одного лесоучастка в Амурской области на другой: Архара, Поярково, Шимановск, Кундур. А затем в районе им. Лазо Хабаровского края: Дурмин, Обор, Сита.

Примечательный факт: когда готовился суд, люди в их деревне поднялись на защиту, написали письмо, где рассказали, сколько добрых дел сделало руководство МТС для них. И, не таясь, указали свои фамилии. Это письмо потом долго хранилось в семье Кузнецовых.

В посёлке Обор Семён Митрофанович работал десятником, потом — мастером в леспромхозе. Окончил Ленинградскую лесную школу ускоренного обучения, и его назначили инженером. В последние годы перед пенсией трудился заместителем начальника отдела кадров крупного леспромхоза.

— Мне было лет 10, — вспоминает Александр. — Жили мы тогда в Сите по ул. Чкалова. Поезд на станцию приходил поздно в 23-00. Ночью стук в дверь, входят 5-7 амбалов под два метра ростом в фуфайках, «морды» уголовные, видно, что из бывших заключённых. Говорят, что приехали по вербовке на работу в леспромхоз. Отец накормил непрошеных гостей и до утра разместил у нас в доме. Он умел ладить со всеми и никого не боялся. Удивительно, но в те годы, несмотря на то, что немало судимых трудилось в леспромхозе, дома в посёлке никто не закрывал. В лучшем случае, уходя из дома, вместо замка втыкали палочку, чтобы знали, что никого нет. Сегодня такое и представить трудно.

Помню отца спокойным, уравновешенным, серьёзным и немного суровым человеком. Война отложила свой отпечаток на его характер. Он неохотно рассказывал о военных событиях, но в дни редких воспоминаний я видел слёзы в его глазах. А ещё он писал военные мемуары. Это была тетрадь с его записями. Жаль, что где-то с переездами она затерялась.

Отца часто приглашали в школу выступать перед детьми на уроках мужества. Он никогда не отказывался, понимал, как важно знать правду о войне, чтобы дети росли патриотами своей страны. Сохранилось фото, где С.М. Кузнецов в кругу учащихся Ситинской средней школы.

В последний год жизни отца была такая история, которую мне рассказала сестра Людмила: — «Проснулась я в два часа ночи от шороха, встала посмотреть, а отец стоит у двери одетый и в руках у него сумка. Спрашиваю: «В чём дело?». Отвечает: «А за мной пришли, я уже и сумку с продуктами собрал». Кто? «Разве не видишь — следователи из НКВД». Да никого там нет, отец, пошли спать». — Столько времени прошло, а он всё переживал и не мог успокоиться по поводу того несостоявшегося суда.

Ушёл отец из жизни в 80 лет, через год после смерти мамы, в 1995 году, у меня на руках и с улыбкой на губах. Похоронен С.М. Кузнецов в Хабаровске. Этот рассказ — дань памяти и моя сыновья ему благодарность.

Наталья Бельцова