Каждый ребёнок стоит вечной борьбы

Инспектора комиссии по делам несовершеннолетних Веру Семёновну Шевченко знает не одно поколение вяземцев.

В Вяземский район, как собственно и в профессию, она попала по воле случая. С раннего детства серьёзная и рассудительная не по годам Вера мечтала стать учительницей, отучилась в педучилище. Несколько лет работала пионервожатой, потом учителем младших классов в школе района им. Лазо, куда они с родителями в 1950 году переехали из Украины. Вот что она вспоминает: «Однажды подруга, с которой мы преподавали вместе, говорит мне: «Давай в милицию пойдём работать, профессия эта престижная, уважаемая». Приехали в Хабаровское управление МВД, мол, хотим в органы устроиться. Но так вышло, что я медкомиссию прошла, а подруга — нет. Назад дороги не было, мне предложили поехать в один из трёх районов: Совгаванский, им. Полины Осипенко и Вяземский. Выбор был сделан».

Азы профессии Вера Семёновна постигала в детской комнате милиции, где работала с 1973 года сначала инспектором, а потом — начальником инспекции по делам несовершеннолетних. В 1976 году она вошла ещё и в состав комиссии по делам несовершеннолетних. «Если отмотать жизнь, как киноленту, на 40 лет назад, можно с уверенностью сказать, что дети тогда были другие, — вспоминает Вера Семёновна, — подростки попадали к нам в основном за мелкое хулиганство — дисциплину в школе нарушили, на танцах подрались, в подвале собрались, покурили.

Разбои, грабежи, кражи, так часто совершаемые детьми сегодня, в то время были единичными случаями. Но главное, раньше наказание за совершённые преступления были жёстче, и решения принимались непосредственно комиссией. В год мы направляли по 3-4 малолетних преступника в спецучреждения, поэтому и подростковая преступность в районе была невысокой. Теперь реальное наказание несовершеннолетние получают в суде и только в крайних случаях (если было несколько рецидивов). Часто, чувствуя свою безнаказанность, человек совершает более тяжкие преступления.

Когда я начинала работать в комиссии по делам несовершеннолетних, заседания у нас проходили 2 раза в месяц, на них приглашались родители с детьми, директора школ, наставники. В рейды вместе с нами всегда выезжали члены родительского совета, который состоял при детской комнате милиции. Бывало, резиновые сапоги наденем и спускаемся в подвал, чтобы очередных малолетних бродяг в 12 ночи оттуда вытащить. Домой их приводим, а мама с папой и не переживают о том, что ребенок в полночь где-то пропадает. Случалось, родители и обманывали нас. Спрашиваем: «Где ваш ребёнок»? «Спит», — отвечают. А он у нас в машине.

Не раз приходилось воспитывать, многому учить и самих родителей. Помню, приехала к одной мамочке на Кирзавод, а в комнате, где находились двое детей, — беспорядок, всё закопчённое. За перегородкой, в другой комнате — коза стоит. Так у неё чище было, чем у детей. Говорю матери: «Что же ты за животным ухаживаешь, а дома порядок не наведёшь, надо хотя бы побелить». На что она мне бесхитростно отвечает: «Коза молочко даёт, детей моих кормит, вот и ухаживаю, а белить я не умею». По моей просьбе она нашла извёстку, щётки, и давай мы с ней вместе белить. Спустя полчаса моя подопечная управлялась со щёткой не хуже маляра».

Отслужив 29 календарных лет, Вера Семёновна Шевченко в 2012 году ушла из милиции майором в отставке, но продолжала работать с семьями группы риска сначала в центре социальной защиты населения, а потом — в социально-реабилитационном центре. Через своё сердце она пропускала искалеченные человеческие судьбы. «Но всё же защитить интересы детей — в этом было моё предназначение, — признается Вера Семёновна, — и руководителей предприятий умела убеждать взять на работу своих подопечных, и справки нужные им для учёбы «выбивала». Даже сейчас, когда вышла на заслуженный отдых и не работаю, многие мне звонят, советуются, консультируются».

Пройдя непростой профессиональный путь, Вера Семёновна ни на секунду не пожалела о том, что его выбрала. Но всё же работать с полной отдачей ей удавалось во многом благодаря поддержке мужа Леонида Григорьевича Шевченко. «Нужно отдать ему должное, — говорит Вера Семёновна, — Лёня во всем мне помогал: и дети пока маленькие были, их в школу соберёт, ужин приготовит, постирает. И даже когда я уезжала в длительные командировки, со спокойной душой оставляла детей на мужа. Всегда мы с ним приходили к согласию и в их воспитании. Если один сказал что-то, отругал, другой поддерживает, не ставит родительский авторитет под сомнение. Сейчас дети наши уже взрослые: дочка работает в перинатальном центре, в гинекологии, сын служит в погрануправлении, в звании подполковника. Есть трое внуков».

Многие люди в преклонном возрасте задумываются: зачем я прожил жизнь? Не зря ли? Вера Семёновна Шевченко уверена: не зря. Ведь на улице к ней не раз подходили уже взрослые мужчины и говорили: «Спасибо за то, что в своё время наставили меня на путь истинный», из колоний она получала письма от заключённых девушек и юношей с трогающими до слёз строчками: «Я никогда не вернусь к прежней преступной жизни». Даже одна спасённая детская судьба стоит этой вечной борьбы.

Анастасия Шубина